Новости

Автор заметок очень красочно рисует образ Костромы, который предстает перед глазами человека, впервые оказавшегося в нашем городе:

«Насколько красива Кострома издали, настолько она вблизи непривлекательна туристу, в первый раз в нее приехавшему на волжском пароходе, — особенно после осмотра Ярославля. Отсутствие комфорта в общественном благоустройстве сразу кидается в глаза, едва пароход причалил к берегу: неустройство пристаней, неустройство набережной, плохие спуски и всходы, грязь или пыль на подъеме в город, невылазные лужи на низинах и сыпучий песок «в гору». Очень широкая — до 30, местами впрочем только до 17 саж. — Екатеринославская улица, обстроенная народными трактирами, постоялыми дворами, торговыми помещениями, грязными жилыми домами, и, летом, вся насыщенная душною, зловонною атмосферою, ведет вас кверху, вступаете вы на площадку и вот вы в районе местных отелей для «порядочных» туристов и почти что в самом центре — и географическом, и культурном центре — города Костромы. А между тем, в расстоянии нескольких минут езды от этого центра по одной из бойких улиц (Павловской), тонет в грязи Сенная площадь, обстроенная кузницами и запущенными домами и домишками непривлекательной наружности…

Замощение города нельзя признать достаточным. Даже в таком центральном месте, где стоит гостиница «Кострома», часть площади, прилегающая к церковному зданию, не мощена вовсе, a потому в дождливое время покрывается невылазной грязью и лужами.

Береговые откосы также неудовлетворительны: их непременно следует укрепить и одеть на всем протяжении берега от одной крайней пароходной пристани до другой, считая и пристань, от которой довольно беспорядочно производится выгодное антрепренеру сообщение между городом, и противоположным ему берегом Волги (антрепренер Бычков держит на этой линии старый, плохо ремонтированный пароход, который часто ломается и тогда публика перевозится на лодках; на лодках же ее переправляют в ночное время в тех случаях, когда, при наличном числе собравшихся пассажиров, Бычкову невыгодно отправлять пароход; замечу при этом, что утвержденная городом пароходно-перевозочная такса отличается большими нелепостями). Места причала лодок невозможно оставлять в их нынешнем положении, не рискуя здоровьем публики, лодками пользующейся; также следует обратить серьезное внимание и на подъезды и спуски к пристаням (особенно «Бычковской»).

Тротуары хороши только на главных улицах. Извозчиков довольно.

Освещение города очень скупо. Водоснабжение также требует улучшений: устроенный в 1870 году водопровод питается водою нечистою и приемники иногда затягиваются илом, так что, временами, водопровод перестает действовать и воду доставляют бочками. По мнению многих врачей, городская вода в сыром виде нездорова и потому от употребления ее следует воздерживаться особенно в те дни, когда, под влиянием дождей, таяния снега и т. п., вода делается мутною и даже грязною. Что касается воды городских прудов (в городе 4 общественных пруда и 8 частных), то пить ее не следует ни под каким видом.

Уличной поливки не организовано правильно. Подметание бойких площадей производится арестантским трудом, но собранная пыль не убирается как бы следовало. Вывозка нечистот первобытная, а об уборке снега едва ли кто и заботится, предоставляя его даровому попечению весеннего солнца.

Полицейская организация удовлетворительна. Замечательно, что в Костроме полиция пользуется лучшим материальным положением, чем, например, в Ярославле и других губернских городах; кроме того, в Костроме и число полицейских постов, и число самих полицейских совершенно достаточно, — чего нельзя сказать о других городах. Костромичи — народ тихий, даже и под пьяную руку спокойный, хотя бы и в минуту праздничнаго разгулa, а потому хроника городских происшествий очень скупо снабжает местную периодическую печать хотя сколько нибудь интересным материалом.

Жизнь в Костроме дешевая, если устроиться хозяйственно, но даже и приезжему она не покажется дорогою сравнительно, например, с ярославскою оплатою житья-бытья. Склад жизни простой, — как это можно заметить летом «на бульваре»», где «молвитинский картуз» сидит на одной скамейке со столичным цилиндром, а сапоги бутылкою гуляют рядом с лакированными ботинками петербургского франта. Даже и на этом единственном летнем гулянье полное преобладание остается на стороне демократического элемента, — особенно по праздникам, когда на одну костромскую модницу в столичной шляпке придется больше городских мещанок в платочках.

Родовитаго барства живет в Костроме немного, богатых помещиков тоже водится очень мало, а скромная кокарда на государственной пенсии и губернский чиновник на ничтожном содержании не могут заправлять общественной жизнью, не могут давать тона всему обществу. Не дает этого тона и местное купечество, всецело погруженное в торгашеския заботы, - не говоря уже о многочисленном духовенстве с его специфическим запахом необычайной алчности и корыстолюбия на душеспасительной подкладке. Существует, правда, довольно обшрный круг всесословной интеллигенции, но семинарская профессура, гимназическое учительство, офицерство, судебныя корпорации и местныя либеральныя профессии недостаточно обладают средствами, чтобы стать во главе губернскаго общества и создать так называемую общественную жизнь на широких началах.

Удовольствия остаются: купанье в Волге, охота, удочка, лодка или хорошия ноги для экскурсий по окрестностям. Зимою – прогулка по Русиной улице, театр, музыка, танцы и винт. Винтят преимущественно и всесословно в «Общественном»; дворяне же упражняются в картах в своем сословном клубе; танцуют и музицируют преимущественно в «Общественном» и в военном собрании. Которое впрочем держится довольно замкнуто. Для развития приватнаго лицедейства и доморощеннаго музыкантства служит «Костромское общество любителей музыкальнаго и драматическаго искусств». Вот кажется и все по увеселительной части для туристов и для «светскаго общества» Костромы.

Не светские элементы городских сословий отводят душу на другой почве. В числе почтенных добродетелей костромича первое место принадлежит его несомненной религиозности, усердия к храму, почитанию церковных обрядов. Многочисленныя церкви Костромы и ея монастыри, считая в том числе и Ипатьевский, и множество крестных ходов и храмовых праздников как в самом городе, так и в его окрестностях, дают набожному горожанину, чуждающемуся исключительно-светской жизни, немало духовной услады. Уже одно церковное пение служит ему источником высшаго наслаждения, а потому во многих церквах обращено на певческие хоры и вообще на пение серьезное внимание и дело это совершенствуется и поддерживается не только при материальном, но и при личном участии граждан. Затем не-светскому горожанину остаются как удовольствия: летняя ярмарка, базарная толчея, трактир, поездка «к Макарию», шашки, трынка и горка; кроме того, много любителей совершенно приватнаго спорта: хороший рысак, породистый голубь и даже (как уверяют нас по секрету) драчливый петух-боец – в большом почете у этих костромичей.