Осип Иванович Комисаров-Костромской, спасший жизнь царя 4 апреля 1866 года, бывший костромской крестьянин, а ныне дворянин.

Осип Иванович Комисаров-Костромской, спасший жизнь царя 4 апреля 1866 года, бывший костромской крестьянин, а ныне дворянин.

Подробный биографический очерк с приложением портрета, литографированного с фотографии г. Левицкого. – М.: Типография «Русских Ведомостей», 1866. – 16 с.

Одобрено цензурою. Апреля 16 дня, 1866 года.

ОСИП ИВАНОВИЧ КОМИСАРОВ-КОСТРОМСКОЙ.

В русской истории займет одно из самых почетных мест наш современник, котораго Промысл Божий избрал для великаго дела спасения Царской жизни. Подобно Сусанину, прославившему себя таким же подвигом, Осип Иванович Комисаров – костромич; ему от роду 25 лет; он уроженец села Молвитина, Буйскаго уезда, Костромской губернии. Имение это принадлежит барону Кистеру, а сам Комисаров был временно-обязанным крестьянином барона. Будучи отдан довольно давно в ученье в Петербурге, к шапочному мастеру Садову, он дошел до звания подмастерья и женился на крестьянской девушке, от которой имеет восьмимесячную дочь.

Подмастерьем у Садова оставался Комисаров до 4-го апреля сего года; когда судьбе угодно было вдруг изменить всю его жизнь. Будучи в этот день именинником, он отправился помолиться Богу на Петербургскую сторону, в часовню, находящуюся при домике Петра Великаго. Подойдя к Неве у Мраморнаго дворца, он увидел, что мостики разобраны и переправиться на ту сторону реки нет уже возможности. Тогда он вернулся обратно и, подходя к Летнему саду, увидел, что у ворот стоит экипаж, около котораго собралась толпа народа. Узнав, что коляска эта государя, который Сам прогуливается по Летнему Саду, Комисаров, желая иметь счастие увидеть государя, присоединился к толпе и начал ожидать вместе с другими. Вскоре толпа зашевелилась и он увидел государя в сюртуке. Подойдя к коляске, Государь начал надевать шинель. В это самое время, какой-то молодой человек стал весьма сильно проталкиваться вперед мимо Комисарова. Уже давно человек этот старался пробраться вперед, однако Комисаров, желая сам видеть ближе Государя, не пропускал его.

В это же время злодей особенно стал напирать на Комисарова, который, уступая его усилиям, пропустил его наконец вперед. Но в то же время видя особенную назойливость этого человека, Комисаров, пропустив его вперед, начал за ним следить. Едва только злодей очутился вблизи Государя, который в это время надевал шинель, как Комисаров заметил, что выступивший вперед вынул из-под своего пальто пистолет и начал целить в Государя. Тогда Комисаров быстро ударил злодея под локоть. Рука вместе с пистолетом поднялась к верху; курок щелкнул, но выстрел, как сказано выше, благодаря Бога, принял направление вверх. Вслед затем злодей был арестован, на самом месте преступления, с двухствольным пистолетом в руке; одна пуля в нем еще оставалась. Государь Император, сохранив свойственное Его обычной неустрашимости, спокойствие духа, приказал отправить арестованнаго к шефу жандармов, а Сам тотчас посетил Казанский собор, для принесения молитвы о Своем спасении, затем изволил возвратиться в Зимний дворец. Межу тем Герцог Лейхтенбергский и Принцесса Баденская прибыли в комнаты государственнаго совета для извещения о случившемся председательствовавшего в совете Великаго Князя Константина Николаевича.

Заседание только что кончилось. Великий Князь поспешил к государю, а члены совета и чины канцелярии, бывшие еще в соборе, отправились в большую церковь Зимняго дворца для совершения благодарственнаго Господу Богу молебствия, и затем к Его величеству для выражения одушевлявших их верноподданнических чувств. Государь император соизволил благосклонно принять их. Вскоре Его Величество, вместе с государыней Императрицей и в сопровождении всего Августейшаго семейства снова посетил Казанский собор, а по возвращении оттуда, изволил принимать собравшихся между тем в Зимнем дворце генералов, офицерво гвардии, армии и флота, и разных других чинов и лиц, со всех концов города спешивших во дворец при первом известии о случившемся. Там же находился и крестьянин Осип Комисаров. Восторг был неописанный, когда Государь  изволил появиться среди собравшихся. Сказав несколько милостивых слов присутствующим, Он пожелал видеть комисарова. Взоры всех с жадностию устремились на молодаго человека весьма обыкновенной наружности и едва средняго роста. Выразив ему свои Монаршия чувства, государь Император обнял его и тут же изволил заявить, что жалует Комисарову дворянское достоинство. Громогласное и многократное ура было единодушным откликом на выражение Монаршей милости. Весть о чудесном спасении Государя быстро разнеслась повсюду. Уже на площади пред Казанским собором собралась толпа народа, приветствовавшая Их Величества радостными восклицаниями.

Вскоре вся Дворцовая площадь покрылась массами народа. Крики ура не умолкали. Государь выходил на балкон и потом проезжал в коляске среди густых рядов приветствовавших его верноподданных. Общий восторг воодушевлял их. Вечером во всех церквах столицы совершалось благодарственное моление, и толпы народа, входившия и выходившия из храмов, служили очевидным доказательством тех чувств, которыя наполняли в это время сердце каждаго из жителей Петербурга.

Имя спасителя Царской жизни с быстротою молнии разнеслосьпо С.-Петербургу и покрывалось благословениями. Везде искали случая видеть Осипа Ивановича и лично выразить ему свою глубокую благодарность. Вечером 4-го апреля, Комисаров был в Александринском театре; здесь в честь его была устроена овация; его носили на руках по всей зале при оглушительных криках: ура!

С.-Петербургское дворянство просило Комисарова записаться в его среду. Государь император, принимая депутацию от этого дворянства с выражением верноподданнических чувств, изволил сказать депутации:

«Надеюсь, что вы, господа дворяне, радушно примите в свою среду вновь возведеннаго Мною в дворянское достоинство дворянина, вчерашняго крестьянина, который спас Мне жизнь. Я думаю, что этим он вполне заслужил честь быть русским дворянином».

Мгновенное единодушное ура! было ответом на эти Монаршия слова. Кроме этого С.-Петербургское дворянство постановило поднести Комисарову икону.

5-го апреля Осип Иванович отправился для снятия своего портрета в фотографическое заведение бывшее Левицкаго; с этого портрета снят прилагаемый при нашей брошюре. Узнав о его прибытии в фотографию, толпа народа собралась на улицу; по выходе Комисарова, толпа окружила его, с трудом дала ему сесть в дрожки с Флигель-адъютантом, уцепилась за колеса и крылья экипажа, и громкими ура! и криками сочувствия и признательности провожала его вдоль Невскаго Проспекта.

Московское дворянство предложило Комисарову записаться в его среду и поднесло ему золотую, почетную шпагу. 8-го апреля, после представления Государю Императору, прямо из дворца, московский городской голова с депутатами от общей Думы и обществ: купеческаго и мещанскаго, отправились в Большую Морскую, в дом Кононова, к Осипу Ивановичу, где поздравляли его и супругу его, Елизавету Ивановну, и просили их пожаловать в Москву для воздаяния сохранителю драгоценной жизни обожаемаго Государя всех почестей в древней столице.

Вечером 8-го апреля, в С.-Петербурге, в Мариинском театре шла опера «Жизнь за Царя», без втораго действия. В самом начале 1-го действия зрители стали вызывать Осипа Ивановича Комисарова. Он сиделв ложе 2–го яруса, с женой и родными. Явившись на сцене среди актеров, он был встречен оглушительными и восторженными криками ура! На вид Осипу Ивановичу можно дать не более 24-х лет; лицо у него худощавое, приятное. Он оказался утомленным и взволнованным, и утирал слезы. Скоро ему сделалось дурно и его увели со сцены. Когда крики ура умолкли, артисты пропели несколько раз «Боже, Царя храни!» Вообще первое действие неоднократно прерывалось звуками народнаго гимна. После перваго действия вышел на сцену А.Н. Майков и прочел стихи. Поэт спрашивал, кто убийца; если этот злодей Русский, то Русские, говорил поэт, отказываются от него. Чтение прерывалось громкими рукоплесканиями и с теми же рукоплесканиями проводила его публика со сцены. В антракте многие зрители с сожалением говорили о том, что Осип Иванович так утомлен. «Он должен простить нам: любовь наша к нему за спасение Царя и наша благодарность ему так велики». У ложи его была постоянно толпа и он должен был несколько раз выходить к ней; тогда бросались к нему, обнимали и целовали его. Мы слышали, как офицеры говорили, что Осип Иванович будто произведен в прапорщики Императорскаго стрелковаго батальйона.

«Во время третьяго действия, когда Сусанин пропел: «а царь мой спасен», театр потрясся от рукоплесканий и криков. Одушевление было удивительное. Требуют народный гимн; затем повторения его. «Комисарова! Осипа Ивановича Комисарова!» раздаются крики. Мы случайно были около его ложи в это время. – «Мне дурно, мне дурно! Я не могу, не могу!» повторял он дрожащим голосом. Однако снова пошел на сцену и снова встречен был криками и заявлениями общаго восторга. Народный гимн начался снова. Осип Иванович оставался все это время на сцене. Утомление его казалось чрезмерным и, поддерживаемый артистами, он ушел со сцены, приветствуемый такими же восторженными кликами. После великолепнаго «Славься, славься Русь святая», народный гимн был повторен безчетное число раз. Такого одушевления публики мы не видали еще никогда. Осипа Ивановича проводили криками ура до самой кареты».

Выражения сочувствия Осипу Ивановичу высказываются отовсюду, от целых сословий, от ученых собраний, от частных лиц. С.-Петербургская Общая Дума, своим приговором, постановила признать Комисарова первым почетным гражданином С.-Петербурга и портрет его поместить в одном из зал городской Думы.

Дмитровская (Московской губернии) городская Дума избрала единогласно Осипа Ивановича первым почетным гражданином и послала к нему известительное о том письмо.

Профессоры С.-Петербургскаго Университета определили устроить сельское училище в Костромской губернии, на месте родины Спасителя Царской жизни.

В заседании Императорскаго Московскаго Общества Сельскаго Хозяйства, осип Иванович избран единогласно почетным членом Общества, кроме того, определено приобресть портрет Комисарова и поместить его в зал заседаний. Независимо от этого, на все время существования Общества, учреждена в Земледельческой школе стипендия для образования одного воспитанника из крестьян Костромской губернии, а право распоряжения этою стипендиею предоставлено роду дворян Комисаровых, почему и самая стипендия названа Комисаровскою.

На обычном обеде в С.-петербургском собрании Сельских хозяев, происходившем 5-го апреля, тост за здоровье комисарова был провозглашен председателем Общества кн. Г.А. Щербатовым в следующих словах:

"Во вчерашней темной драме представляется нам, господа, одна лучезарная минута. Провидению угодно было избрать спасителем нашего Монарха русскаго крестьянина. Государь Император наградил его высокой наградой. Но еще выше та награда, которая ожидает его от лица всей Русской земли. Он глубоко зарубил в сердце каждаго русскаго свое имя, не только в сердцах наших, но и потомков наших; и мы русские всегда будем, с гордостью и благодарностью, поминать его имя. Провозгласим же здоровье спасителя государева, дворянина Комисарова!"

Петербургския газеты сообщают предположение купить Комисарову дом в С.-Петербурге. Военное министерство первое открыло для этого подписку.

Один Костромской помещик Л-чев желает поднести Осипу Ивановичу триста душевых наделов в своем имении.

Московский английский клуб избрал Комисарова своим почетным членом.

Владелец села Молвитина, барон Кистер, проживающий в Москве, устроил 10-го апреля, в большом московском трактире обед в честь находящихся в москве молвитинских крестьян односеленцев Осипа Ивановича. Приглашенных мужчин и женщин, обедало сорок человек, сам барон принимал участие в этом обеде, после котораго крестьяне отправились чрез Воскресенскую площадь к часовне Иверской Божией Матери, где и отслужили благодарственное молебствие за спасение Царской жизни.

_____

Вот как разсказывает сам О.И. Комисаров о происходившем 4-го апреля. «Сам не знаю что, но сердце мое как-то особенно забилось, когда я увидел этого человека, который поспешно пробивался сквозь толпу; я невольно следил за ним, но потом, однако, забыл его, когда подошел Государь. Вдруг вижу, что он вынул и целит пистолет: мигом представилось мне, что коли брошусь на него, или толкну его руку в сторону, он убьет кого-либо другаго или меня, и я невольно и с силой толкнул его руку кверху; затем ничего не помню, меня как самого отуманило, и очнувшись – я вижу только, что меня целует какой-то генерал; повезли меня во дворец, но я был как в забытьи; и язык у меня вовсе как отнялся; только часа через полтора я опять опомнился и мог говорить». Дальнейшее обращение Осипа Ивановича отличалось скромным достоинством. После своего славнаго подвига, он зашел в трактир и спросил себе чаю. Когда хозяин узнал кто это, весть тотчас разнеслась, его окружили, поздравляли, хозяин же упрашивал его отдать ему свою чуйку, которую он сбережет, и взамен взять хозяйскую его чуйку. Ему теперь нанята квартира. Фамилия – как слышно – будет изменена в Комисаров-Костромской, - в память той местности, которой дважды выпало на долю спасения царствующаго дома в минуту опасности.

Всеподданнейшее письмо от крестьян Костромской губернии, Буйскаго уезда, Молвитинскаго общества (проживающих в С.-Петербурге)

Великий Монарх, Благодетель России!

Промысл Божий некогда указал одному из наших Костромитян, Ивану Сусанину, спасти от коварных врагов России предка Твоего – перваго царя Михаила Феодоровича из благословеннаго для России дома Романовых. Ныне, тоже великим милосердием Божиим, суждено одному из наших граждан, Иосифу Иванову Комисарову, спасти драгоценную для России жизнь Твою, которой соединено счастие и благоденствие наше. Со слезами радости благодарим Господа, Спасителя жизни Твоей и, в воспоминание этого события, подносим Тебе, Великий Государь, Святый Его Образ, да сохранит Он на всегда Августейший дом Твой для блага России.